Ребенку 2 года умер от

Ребенку 2 года умер от thumbnail

https://ria.ru/20200617/1573020546.html

В Москве умер первый ребенок из-за новой болезни, вызванной COVID-19

В Москве умер первый ребенок из-за новой болезни, вызванной COVID-19

Двухлетняя Мария Паршикова умерла в Морозовской больнице, где ей тщетно пытались помочь в течение недели. Сначала решили, что у девочки синдром Кавасаки. Но… РИА Новости, 18.06.2020

2020-06-17T08:00

2020-06-17T08:00

2020-06-18T13:42

коронавирус в россии

коронавирус covid-19

морозовская детская городская клиническая больница

здоровье

москва

дети

медицина

/html/head/meta[@name=’og:title’]/@content

/html/head/meta[@name=’og:description’]/@content

https://cdn22.img.ria.ru/images/07e4/06/11/1573051642_0:0:1620:911_1920x0_80_0_0_a16ba5b78c7ef3ac4671d1e297a53361.png

МОСКВА, 17 июн — РИА Новости, Мария Семенова. Двухлетняя Мария Паршикова умерла в Морозовской больнице, где ей тщетно пытались помочь в течение недели. Сначала решили, что у девочки синдром Кавасаки. Но после вскрытия выяснилось: ребенок погиб из-за нового заболевания, вызванного коронавирусом. Историю борьбы за детскую жизнь РИА Новости рассказала Анна Паршикова, мать Маши. «Будто рубильник дернули»Маруся, как звали ее дома, поступила в приемное отделение вечером 18 мая, а 23-го скончалась за закрытыми дверями реанимации. Мать к ней не пустили: у девочки был COVID-19, в крови обнаружили антитела IGM — они вырабатываются в острой фазе болезни.Новость о том, что у дочери коронавирус, потрясла родителей: во время эпидемии они самоизолировались на даче и никто не контактировал с COVID-инфицированными. Правда, в апреле недолго и не очень серьезно переболели все домочадцы — чем, не знают до сих пор.»У дочки поднялась температура под сорок. Мы были в Домодедовском районе, приехала местная скорая. Врачи заподозрили энтеровирусную инфекцию, сказали, ничего страшного — но, если лихорадка продержится больше трех суток, вызывайте бригаду опять. Через два дня Маруся начала бегать и скакать как обычно — будто рубильник дернули, — вспоминает Анна. — Зато слегла я: слабость, озноб, но пониженная температура. После такие же симптомы появились у мужа. Мы и подумать не могли, что это COVID-19. У меня в крови нет антител. Либо я бессимптомник, либо вообще не болела, либо тестирование врет — загадка. Вообще с коронавирусом больше вопросов, чем ответов. Муж и сын будут сдавать анализ — это важно, ведь мы тогда находились с родителями и немолодой няней, могли их заразить».»Срочно вызывай скорую»Через три недели после выздоровления у Маруси снова подскочила температура — 39.Приехала бригада. Марусю осмотрели и предположили, что это просто аллергия на антибиотик, однако на всякий случай госпитализировали в Морозовскую больницу. По словам Анны, двое суток никто, кроме единственного дежурного врача, и слышать не хотел, что у малышки, возможно, синдром Кавасаки. «Но надо отдать должное: начиная с третьего дня помогали дочери всем чем могли. У меня уже нет сил и желания кого-то судить. Все равно мы никогда не узнаем, было ли что-то сделано не так», — вздыхает Анна.»Мозг перешел в режим самосохранения»Даже когда дочь попала в реанимацию, Паршикова не верила, что Маруся умирает. Казалось, вот-вот кризис минует. «Сейчас понимаю, что мой мозг перешел в режим самосохранения. Нет, я действовала: звонила, писала, трясла всех. Но когда твой ребенок угасает на глазах, сознание будто ставит блок и все как в тумане. Я убеждала себя: еще чуть-чуть и все наладится. Даже спросила: «Вы нас из реанимации пока не переводите?» На меня посмотрели как на идиотку. Видимо, доктора уже все понимали. Но мне-то никто ничего не говорил».Маруся «сгорела» за семь дней. Потом врачи объяснили Анне: у девочки был Кавасаки-подобный синдром, вызванный коронавирусом. Он привел к обширному поражению внутренних органов. «Совсем недавно дочь выглядела как нормальный ребенок, которому просто нездоровится. Вскрытие показало: у нее чудовищные повреждения внутренних органов. «Вы такое раньше видели?» — допытывалась я у врачей. Мне ответили, что так обычно бывает после длительного онкозаболевания или при иммунодефиците. А здесь неделя — и все», — описывает Паршикова.»Это преступление»Анна не собирается «воевать» с больницей, но ей важно предать огласке свою историю. «Не для того, чтобы кого-то наказать, — мы хотим, чтобы люди знали об этой болезни». Никто, переживает Паршикова, даже не подозревает, что жизнь детей в опасности. «На днях по ТВ сказали, что в Москве нет ни одного ребенка с этим синдромом. Я была в ужасе. Вместо того чтобы предупредить родителей, дезинформируют многомиллионную аудиторию. Это преступление, — считает она. — Даже сейчас в Морозовской больнице есть дети с этим диагнозом. Мне пишут сотни людей, я рассказываю им о симптомах дочери и, конечно, советую обратиться за помощью — ведь я ни в коем случае не врач».Быть насторожеЗаведующий кафедрой педиатрии Медицинского института РУДН и консультант-пульмонолог Морозовской больницы Дмитрий Овсянников объяснил, что еще в начале весны мировое врачебное сообщество обнаружило новый детский недуг — мультисистемный воспалительный синдром, ассоциированный с COVID-19. Другое название — Кавасаки-подобная болезнь.Прежде всего, по его словам, нужно обращать внимание на классические признаки синдрома Кавасаки. Их шесть: лихорадка, изменения слизистых оболочек (красные губы, земляничный или малиновый язык), отек ладоней и ступней, конъюнктивит, увеличение лимфоузлов, особенно шейных, а также разнообразная сыпь. У детей с мультисистемным воспалительным синдромом могут быть не все симптомы, но даже некоторые из них должны насторожить родителей и врачей. Не стоит игнорировать и специфические черты новой болезни.»Она поражает детей девяти-десяти лет, а средний возраст пациентов с синдромом Кавасаки — два года. Другие особенности — снижение артериального давления и шок. Могут быть нарушения желудочно-кишечного тракта (понос, рвота), головные боли и симптомы менингита», — перечисляет эксперт.»Профилактики нет»Овсянников отметил: хотя заболевание новое, уже разработаны протоколы диагностики и лечения. У детей с таким недугом велики шансы оказаться в реанимации — оставаться дома в любом случае противопоказано, при первых признаках необходимо ехать в стационар. «Профилактики нет. Важно понимать, что синдром развивается через одну-шесть недель после перенесенной коронавирусной инфекции. Если кто-то в семье переболел ОРВИ и тем более при подтвержденном COVID-19, нужно особенно пристально следить, нет ли у ребенка лихорадки, сыпи, конъюнктивита. В этом случае — срочно за медицинской помощью! Одна из причин фатального исхода — поздняя госпитализация».Не только в ходе лечения, но и после выписки нужно делать УЗИ сердца, чтобы исключить аневризм коронарных артерий, как и при синдроме Кавасаки, добавляет врач. «За все время пандемии в Морозовскую больницу госпитализировали 13 детей с мультисистемным воспалительным синдромом, пятеро лежали в отделениях интенсивной терапии и реанимации. На сегодня большинство пациентов выздоровели».До сих пор многие уверены: коронавирус не страшен детям, они могут быть лишь переносчиками инфекции. Раньше так считали и ученые, но оптимистичные прогнозы не подтвердились.

Читайте также:  У ребенка 2 года увеличены брюшные лимфоузлы

https://ria.ru/20200519/1571642125.html

https://ria.ru/20200514/1571463800.html

москва

РИА Новости

internet-group@rian.ru

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

2020

РИА Новости

internet-group@rian.ru

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

Новости

ru-RU

https://ria.ru/docs/about/copyright.html

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/

РИА Новости

internet-group@rian.ru

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

https://cdn24.img.ria.ru/images/07e4/06/11/1573051642_373:0:1620:935_1920x0_80_0_0_01107d667b2231a4f4f16b1639f0879f.png

РИА Новости

internet-group@rian.ru

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

коронавирус в россии, коронавирус covid-19, морозовская детская городская клиническая больница, здоровье, москва, дети, медицина

МОСКВА, 17 июн — РИА Новости, Мария Семенова. Двухлетняя Мария Паршикова умерла в Морозовской больнице, где ей тщетно пытались помочь в течение недели. Сначала решили, что у девочки синдром Кавасаки. Но после вскрытия выяснилось: ребенок погиб из-за нового заболевания, вызванного коронавирусом. Историю борьбы за детскую жизнь РИА Новости рассказала Анна Паршикова, мать Маши.

«Будто рубильник дернули»

Маруся, как звали ее дома, поступила в приемное отделение вечером 18 мая, а 23-го скончалась за закрытыми дверями реанимации. Мать к ней не пустили: у девочки был COVID-19, в крови обнаружили антитела IGM — они вырабатываются в острой фазе болезни.

Новость о том, что у дочери коронавирус, потрясла родителей: во время эпидемии они самоизолировались на даче и никто не контактировал с COVID-инфицированными. Правда, в апреле недолго и не очень серьезно переболели все домочадцы — чем, не знают до сих пор.

«У дочки поднялась температура под сорок. Мы были в Домодедовском районе, приехала местная скорая. Врачи заподозрили энтеровирусную инфекцию, сказали, ничего страшного — но, если лихорадка продержится больше трех суток, вызывайте бригаду опять. Через два дня Маруся начала бегать и скакать как обычно — будто рубильник дернули, — вспоминает Анна. — Зато слегла я: слабость, озноб, но пониженная температура. После такие же симптомы появились у мужа. Мы и подумать не могли, что это COVID-19. У меня в крови нет антител. Либо я бессимптомник, либо вообще не болела, либо тестирование врет — загадка. Вообще с коронавирусом больше вопросов, чем ответов. Муж и сын будут сдавать анализ — это важно, ведь мы тогда находились с родителями и немолодой няней, могли их заразить».

«Срочно вызывай скорую»

Через три недели после выздоровления у Маруси снова подскочила температура — 39.

«Два дня я пыталась вызвать кого-нибудь — хоть платно, хоть бесплатно. Все бесполезно. На третий день у дочери сильно опух лимфоузел на шее, и мы вернулись в Москву. Врач из поликлиники сказал: похоже на мононуклеоз (инфекционное заболевание, для которого характерны лихорадка и воспаление лимфоузлов. — Прим. ред.). Доктора приходили практически ежедневно — и платные, и участковые. Все твердили одно и то же. Но потом я увидела на ножках девочки сыпь и скинула фото приятельнице, педиатру. Та заволновалась: «Срочно вызывай скорую, похоже на Кавасаки». Тут у меня волосы зашевелились».

Приехала бригада. Марусю осмотрели и предположили, что это просто аллергия на антибиотик, однако на всякий случай госпитализировали в Морозовскую больницу. По словам Анны, двое суток никто, кроме единственного дежурного врача, и слышать не хотел, что у малышки, возможно, синдром Кавасаки. «Но надо отдать должное: начиная с третьего дня помогали дочери всем чем могли. У меня уже нет сил и желания кого-то судить. Все равно мы никогда не узнаем, было ли что-то сделано не так», — вздыхает Анна.

«Мозг перешел в режим самосохранения»

Даже когда дочь попала в реанимацию, Паршикова не верила, что Маруся умирает. Казалось, вот-вот кризис минует.

«Сейчас понимаю, что мой мозг перешел в режим самосохранения. Нет, я действовала: звонила, писала, трясла всех. Но когда твой ребенок угасает на глазах, сознание будто ставит блок и все как в тумане. Я убеждала себя: еще чуть-чуть и все наладится. Даже спросила: «Вы нас из реанимации пока не переводите?» На меня посмотрели как на идиотку. Видимо, доктора уже все понимали. Но мне-то никто ничего не говорил».

Маруся «сгорела» за семь дней. Потом врачи объяснили Анне: у девочки был Кавасаки-подобный синдром, вызванный коронавирусом. Он привел к обширному поражению внутренних органов. «Совсем недавно дочь выглядела как нормальный ребенок, которому просто нездоровится. Вскрытие показало: у нее чудовищные повреждения внутренних органов. «Вы такое раньше видели?» — допытывалась я у врачей. Мне ответили, что так обычно бывает после длительного онкозаболевания или при иммунодефиците. А здесь неделя — и все», — описывает Паршикова.

«Это преступление»

Анна не собирается «воевать» с больницей, но ей важно предать огласке свою историю. «Не для того, чтобы кого-то наказать, — мы хотим, чтобы люди знали об этой болезни».

Никто, переживает Паршикова, даже не подозревает, что жизнь детей в опасности. «На днях по ТВ сказали, что в Москве нет ни одного ребенка с этим синдромом. Я была в ужасе. Вместо того чтобы предупредить родителей, дезинформируют многомиллионную аудиторию. Это преступление, — считает она. — Даже сейчас в Морозовской больнице есть дети с этим диагнозом. Мне пишут сотни людей, я рассказываю им о симптомах дочери и, конечно, советую обратиться за помощью — ведь я ни в коем случае не врач».

Быть настороже

Заведующий кафедрой педиатрии Медицинского института РУДН и консультант-пульмонолог Морозовской больницы Дмитрий Овсянников объяснил, что еще в начале весны мировое врачебное сообщество обнаружило новый детский недуг — мультисистемный воспалительный синдром, ассоциированный с COVID-19. Другое название — Кавасаки-подобная болезнь.

«Сигналы из других стран поступали уже с марта, на сегодняшний день известно о 600 случаях. Провели детальный анализ того, как развивалось заболевание, у 120 пациентов из Великобритании, Франции, США, Италии. Один ребенок погиб, то есть летальность — меньше одного процента», — уточнил Овсянников.

Читайте также:  Наращивание зубов ребенку 2 года

Прежде всего, по его словам, нужно обращать внимание на классические признаки синдрома Кавасаки. Их шесть: лихорадка, изменения слизистых оболочек (красные губы, земляничный или малиновый язык), отек ладоней и ступней, конъюнктивит, увеличение лимфоузлов, особенно шейных, а также разнообразная сыпь. У детей с мультисистемным воспалительным синдромом могут быть не все симптомы, но даже некоторые из них должны насторожить родителей и врачей. Не стоит игнорировать и специфические черты новой болезни.

«Она поражает детей девяти-десяти лет, а средний возраст пациентов с синдромом Кавасаки — два года. Другие особенности — снижение артериального давления и шок. Могут быть нарушения желудочно-кишечного тракта (понос, рвота), головные боли и симптомы менингита», — перечисляет эксперт.

«Профилактики нет»

Овсянников отметил: хотя заболевание новое, уже разработаны протоколы диагностики и лечения. У детей с таким недугом велики шансы оказаться в реанимации — оставаться дома в любом случае противопоказано, при первых признаках необходимо ехать в стационар. «Профилактики нет. Важно понимать, что синдром развивается через одну-шесть недель после перенесенной коронавирусной инфекции. Если кто-то в семье переболел ОРВИ и тем более при подтвержденном COVID-19, нужно особенно пристально следить, нет ли у ребенка лихорадки, сыпи, конъюнктивита. В этом случае — срочно за медицинской помощью! Одна из причин фатального исхода — поздняя госпитализация».

Не только в ходе лечения, но и после выписки нужно делать УЗИ сердца, чтобы исключить аневризм коронарных артерий, как и при синдроме Кавасаки, добавляет врач. «За все время пандемии в Морозовскую больницу госпитализировали 13 детей с мультисистемным воспалительным синдромом, пятеро лежали в отделениях интенсивной терапии и реанимации. На сегодня большинство пациентов выздоровели».

До сих пор многие уверены: коронавирус не страшен детям, они могут быть лишь переносчиками инфекции. Раньше так считали и ученые, но оптимистичные прогнозы не подтвердились.

Источник

Похоронили мы нашего сыночка 31го августа… через недельку ему было бы 2 годика. Еще месяц назад это был веселый здоровый малыш, который бегал по дому и радовал всех. Кругом все было полно жизни, радости, надежд… Коварная болезнь хитро и умело скрывалась в жизнерадостном ребенке и проявила себя настолько изыскано, что определить ее удалось лишь тогда, когда никаких шансов вылечить не было. Да их и так бы не было, как мы теперь поняли. Острый миелобластный лейкоз лечиться с огромным трудом, с ужасной статистикой…с огромной вероятностью рецидивов. Особенно эта форма. МО-М1… С высокой тромбоцитопенией и лейкоцитозом. Вначале это была просто не проходящая неделю температура, затем присоединились инфекции и геморогические проявления в виде синяков на теле и кровоточивости десен. Участковая врач лечила нас микстурами и какой-то хренью, ставила странные диагнозы. Ребенку лучше не становилось и мы сами поехали в городскую больницу. Там нам вынесли приговор… все надежды на какое-либо чудо дальше просто питали нас для того, чтобы, видимо мы смогли не сойти с ума и все это вынести. Помню ту страшную ночь в больнице… Мужу разрешили остаться с нами на ночь. Я плакала, рыдала… Малыш стоял в кроватке и своими рученками капошился в моих волосах… Затем утро… Скорая повезла нас в областную больницу в другой город… Все родственники пришли, плакали, утешали…говорили «это лечится»… Всю дорогу мой мальчик спал у меня на руках… а я смотрела на его родное, красивое личико и рыдала… целовала… Затем приехали в больницу… Анализы, боль, слезы…страдания нашего ребенка… Еще живой и такой любимый малыш… Ничего не понимает, не знает. Хочет жить, просит машинку, зовет папу и дедушку. И моя душа рвется на части, умоляет спаси малыша, не забирать его…целую его личико, так пахнут волосики. Родной, любимый, держись…может нас вылечат! Я на все готова, лишь бы ты жил! В отделении мамочки, лежащие с больными детками и медсестры убеждают не сдаваться, не отчаиваться, рассказывают о случаях излечения… Я верю. Надеюсь. И боюсь. Мы еще не знали точно наш диагноз и форму лейкоза. Узнаю, что при лимфобластном у малышей хорошая статистика выздоровления и стараюсь успокоить себя, близких… Ведь у нас не может быть иначе! Малыш такой хороший, такой умненький, послушный мальчик, так хочет жить… У нас так все хорошо, так все сказочно идеально было, это просто сон какой-то, страшный и неправдоподобный. Утром приходит заведующий… » Пришли ваши анализы.. сразу хочу вам сказать, чтобы вы крепились и набирались сил. Мы имеем дело не с лимфобластным лейкозом, который хорошо поддается лечению. В данном случае лейкоз очень агрессивный, в вашем случае еще и осложнен огромным, запредельным количеством бластных клеток в крови. Удивительно, что ваш малыш так внешне выглядит. Внутри у него кошмар. Органы поражены, кроветворная система практически полностью не функционирует. Мы будем пытаться лечить, но шансов очень мало. Крепитесь.»
Это как лезвием по горлу… «Нееет!!! этого не может быть! Мой маленький! Мой любимый, родной…ты же у меня в животике жил…как так?? Почему???» Шансов мало…но они есть? Даже один шанс из миллиона если. Он ведь может быть нашим? Началось лечение. Вживили катетер подключичный под наркозом, поставили капельницы… Мы все вытерпим, мой малыш… ты же такой родной, я тебя никому не отдам… Мы будем тебя лечить, только держись! Продадим квартиры, найдем деньги, доноров. Нужна кровь… столько добрых людей, столько отзывчивых душ. Капают химию, тромбоциты… Нас поселили в отдельную палату. Малышу плохо… Но он терпеливый зайчик, спит, кушает, пьет лекарства… Он же так хочет выздороветь и поехать на море! Бедный мой… Папа приезжает каждый день. А отделение не пускают. Сидит с утра до ночи в холле и плачет, приносит нам то с магазина, то с аптеки необходимое. В палате мы одни, кроватки детской нет, чтобы выйти куда-то нужно мне либо оставить малыша одного на кроватке, либо просить кого-то с ним побыть. С кровати большой может упасть, выдернуть катетер, что угодно… аппараты пищат постоянно, надо выбегать, звать врачей. На след.день муж уговорил заведующего быть с нами вместе. Я еще и заболела сильно от того, что иммунитет снизился от стресса… Закидываюсь кучей антибиотиков, одеваю 2 маски, кварцую палату. Мужу разрешили в исключительном случае прибывать снами днем, на ночь уезжать. Ночами я не сплю… слежу за аппаратами и малышом. Днем муж нам помогает. Мылыш через пару дней оживает. Кушает лучше, у него уменьшился отек лимфоузлов, уменьшилась селезенка, Виталя разговаривает, играется… только не улыбается. Он стал очень серьезным, будто взрослым. Вздыхает, грустит… Даже провода не пытается оторвать. Начал долго и пристально глубоким взглядом смотреть нам в глаза… Неделю капали химию. Бластных клеток стало меньше. Надежда! Последний день первого блока химии… суббота. Папа приехал к нам, привез супчик и компот. Малыш хорошо покушал. Компот пил с удовольствием и играл новой машинкой. Мы дураки так радовались…думали ему стало легче. Думали, самое страшное позади… Строили планы… Ну и что, что лечиться около года, ну и что, что домой пускать не будут. Здесь много маленьких детишек и прекрасная игровая комнатка. Вот ты выздоровеешь малыш и мы пойдем туда играть… А потом вылечимся и поедим на море… Ну и что, что выпадут волосики… ты будешь таким сладким лысеньким детенышем… Последний день с нашим ребенком. Но он грустный… подолгу смотрит в глаза… и в один момент сказал, глядя на папу «Боюсь»… Это новое слово…никогда не произносил раньше. А тут так четко… Такой ужас… Но ты не бойся малыш, мама любит, папа любит, врачи говорят, ты реагируешь на лечение. Все будет хорошо. Вечером просил хлеба… брал в маленькие рученки и жевал жадно так… съел аж 4 кусочка! Он так любил хлеб! Больше всего на свете! Папа уехал, Виталя наелся хлеба, сказал «Бай» и отвернулся с пальчиком во рту…улегся… я его уговорила выпить таблеточки, обтерла влажной марлечкой всего, поменяла памперс… долго целовала ножки и пузико. И такая счастливая думала что все будет хорошо… Радость моя так крепко уснул и так сладко… меня просто убивал сон и я задремала в кресле… постоянно просыпалась и поправляла а одеялко ему, проводочки, когда виталя ворочался… Среди ночи малыш стал сильно кашлять, я его взяла на ручки, потом он очень пронзительно и сильно заплакал, затем уснул. Я позвала медсестру, но та ничего не сказала. Утром зайчик заплакал опять сильно-сильно. Я его покачала, положила на кроватку, на подушечку… Опять уснул… пошла готовить ему кашку. Скоро должен приехать папа. Назначат нам новый этап лечения и все будет хорошо. Стали приходить врачи сами… Зачем они приходят? Он ведь просто спит… Пришел заведующий…посмотрел и ушел. Мой сынок лежит с приоткрытыми глазками и ротиком, ровно и тихо дышит…он просто спит! Потом стал непроизвольно водить рученками… Пришли опять врач и заведующий. Говорят мне, что сейчас прийдет реаниматолог и унесет его в реанимацию… Зачем??? Почему??? Он ведь просто спит!!! Солнышко мое, просыпайся, сейчас папа приедет, будем кашку кушать и играть! Целую его, прошу открыть глазки… Но Виталя спит… Потом его унесли… Шок и ужас… Нет! Ему станет легче! Сейчас они ему что-то уколят и принесут обратно… Приехал муж…я рыдаю… Пришел врач… «Ваш ребенок в коме. Мы сделали КТ мозга, множественные кровоизлияния. Надежды нет, спасет только чудо». Как нет надежды??? Как нет??? Чудо произойдет! Мой малыш будет жить! Он так любит жизнь! Через час… в кому углубляется… кома 3й степени.из нее не выходят. Езжайте домой. Мы вам позвоним. Как домой??? Он будет тут один??? Он на искусственной вентиляции легких. Вы ему ничем не поможете. Приехали домой… верим в чудо. Молимся, плачем. Вечером звоним в реанимацию… Динамика отрицательная. Он углубляется в кому, давление не держит, на максимальных дозах препаратов… До утра вряд ли доживет… Страшная ночь, утром мчимся к нему. Жив. Без динамики. Пустили к нему в палату. Такой маленький, хорошенький…трубка во рту… аппараты… погладила по головке… открывай глазки, мой малыш, мама любит! 
3 дня в реанимации. Каждый день ездили, молились… верили в чудо.муж видел снимки… Словно в мозг высыпали горсть кофейных зерен… все в мелкую точку… весь мозг в кровоизлияниях. Но мы верим, что они рассосутся сами и произойдет чудо. Последний день приехали, позвали врача… врач долго не выходил… Затем вышел к нам, и словно бы сказал слова «ваш ребенок описалася, принесите чистые пеленки» выпалил: «Примите мои соболезнования, ваш ребенок только что умер». На одном дыхании.. Все оборвалось… Мы даже уже не плакали. Мы просто молча приехали… Домой…сказали родным… Купили рубашечку и штанишки… А дальше…пустота и ужас. Дальше 2 страшных дня. Похороны… Слезы у гробика нашего ребенка… Ангелочек…он будто спал. Такие длинные реснички, чистые волосики и пушок золотистый на лобике… Мой маленький зайчик. Такой любимый… Положили ему игрушечки… Машинки… Я так его люблю… Я никогда его больше не увижу. Прости меня, мой малыш! Прости за то, что ругала тебя… За то, что так много занималась собой и так мало проводила с тобой время. Сейчас бы я все изменила. Я бы все отменила… Я бы сделала тебя центром своей вселенной… Прости, мой мальчик. У меня деже нет злости к миру…нет слов «За что» потому что я знаю за что… Я заслужила страдать, но ты!! Мой малыш! Ты бы мог вырасти таким умным и таким хорошим… у тебя могла бы быт целая жизнь… Я бы столькому тебя научила! Надеюсь ты меня простишь… я всегда буду твоей мамой! Я надеюсь тебе теперь хорошо и ты где-то на море… Бросаешь в воду камни… и прощаешь нас за все… А теперь пустота и ужас… Пустая кроватка, игрушки по дому…и целая вечность без тебя… не слышать тебя, не видеть… Я бы кормила тебя кашкой, мыла твои ручки, гуляла бы с тобой… Маленький… Как теперь жить???

Читайте также:  Воронеж день рождения ребенка 2 года

Источник