Можно ли шлепать ребенка в 4 года

Широкую популярность сегодня получила теория Мюррея А. Страуса, который доказывает, что наказание детей шлепками приводит к плачевным результатом в их взрослой жизни. Его доводы кажутся убедительными, но — только кажутся.

Никто из разумных людей сейчас не будет пропагандировать телесные наказания как единственно верный пути воспитания, речь не об этом. Речь идет о страшилке «ужасный и непоправимый вред, наносимый психике ребенка от наказания детей шлепками», но эта страшилка, на которой настаивает Страуc, является мифом. Со Страусом спорит семейный психолог Джон К. Роузмонд, уверенный, что данные об эффекте шлёпанья детей искажены и слишком раздуты.

На что опирается Роузмонд в своих рассуждениях?

(1) Страус в своих работах очень часто ссылается на исследования, подтверждающие, что дети, которые наказывались телесно, либо не отличаются от тех, кого не шлепали, либо имеют гораздо худшую судьбу, чем могли бы. Однако ни в одной работе, на которую он ссылается, нет доказательства прямой связи шлепанья и ухудшения жизни такого ребенка в будущем.

Довольно часто он так же приводит в пример свою работу, построенную на опросе студентов. Там молодые люди оценивали себя и рассказывали о своем детском опыте. Такое исследование можно привести только в качестве наблюдения, но никак не в виде работы, показывающей взаимосвязь шлепанья и каком-то влиянии на взрослую жизнь опрошенных.

По мнению Страуcа, если ребенка бьют, то у него развиваются антисоциальные тенденции. Но на самом деле, многие наши современники выросли в то время, когда родители не задавали себе вопроса о психологическом ущербе от шлепка по попе. Тем не менее, подавляющее большинство тех выросших детей живут вполне нормальной жизнью.

(2) Страус не отмечает различия между «бить» и «шлепать». Понятия схожие, но все же между ними существует значительная разница. Оба явления оцениваются Страусом как физическое насилие, и от родителей требуется равная ответственность за эти действия.

(3) Страус проводит параллель между шлепаньем в детстве и склонностью к насилию в будущем. Он считает, что ребенок не будет видеть разницы между любовью и болью. А, следовательно, «раз любит, то должен бить». Кроме того, пример родителей, спускающих свое раздражение и негативные эмоции на ребенка, может послужить развитию привычки точно так же реагировать на стресс, считает Страус.

Но возвратимся к опыту ныне взрослых людей, которые в подавляющем своем большинстве бывали-таки отшлепаны своими родителями. По теории Страуса, все эти люди должны бить своих супруг. Насколько широко в настоящее время распространена практика избиения жен? Ведь согласно постулатам Страуса, супруги должны быть избиваемы чуть ли не в 100% случаев.

(4) Страус часто выборочно цитирует работы. Так, он довольно часто ссылается на работу Роберта Ларзелере, в которой он говорит, что объяснения родителей ребенку, за что он был отшлепан, значительно снижает риск негативных последствий для ребенка, но тем не менее, не устраняют его полностью. Хотя существует другая работа того же автора, в которой говорится, что тайм-аут и легкий шлепок по попе работают лучше, чем просто тайм аут, или просто шлепок.

(5) Шлепанье нельзя считать главным маркером, который влияет на все воспитание в целом. Ведь шлепки — это не просто изолированное действие, а обычно часть взаимодействия между родителями и детьми.

На самом деле, гораздо важнее именно общий стиль воспитания. Большая разница, кто дал по попе ребенку – любящий и поддерживающий родитель, или авторитарный и холодный, не признающий в ребенке человека. И опять же, за что и в каких условиях ребенок получил этот шлепок? В чем была причина? Ребенок что-то не так сделал? Что именно? Не послушался родителей преднамеренно, или у него что-то не вышло по причине его возраста, или ситуация с его участием возникла невольно (мать спешила, а ребенок упал на дороге в лужу)? Или же родитель беспричинно разрядился на ребенке или поставил точку в своем неудачном взаимодействии с чадом?

(6) Страус приводит в пример исследования, связывающие физическое воздействие на подростков и их асоциальное поведение. Но и тут на самом деле неизвестно, на сколько эти вещи взаимосвязаны. Какой стиль воспитания в целом имели данные семьи, ограничивается ли «шлепанье» подростка, только шлепаньем или есть какие-то другие виды насилия. Какова личность подростков, которых шлепали родители? Были ли асоциальные тенденции в их поведении до фактов физического воздействия на них.

Мнения других исследователей

Роузмонд — не единственный критик теории Страуса. Джоэл Париже и Раймонд Жак считают, что связь между поркой и проблемами психического здоровья в будущем, возможно, отражает общие генетические причины. Для того, чтобы объяснить результаты связи психических расстройств и шлепанья, надо учитывать, что родители, которые шлепают, могут быть психически больными (естественно, далеко не все, но они могут давать определенный перекос в статистике взаимосвязи психических расстройств и порки).

В 2009 году сам Страус уже не высказывал однозначного суждения о бесспорных плохих последствиях порки детей. Так, комментируя свое последнее к тому времени исследование (о том, что дети, которых часто шлепали, имеют более низкий интеллект), Страус признается: не совсем ясно, что является причиной, а что — следствием. Возможно, дети, которых шлепают, действительно развивают более слабые когнитивные (познавательные) способности. Но может быть и так, что имея более низкие интеллектуальные способности, дети чаще раздражают родителей своей несообразительностью — и потому их чаще наказывают.

Роузмонд считает, что движение против порки детей приобрело слишком большое влияние, и сторонники этой борьбы игнорируют все альтернативные мнения, избегая любых дискуссий на данную тему. Сам он обращался в одну из организаций, представляющую движение против порки, для разъяснения слабых моментов теории, но не дождался никакого ответа. И, действительно, если воспользоваться поиском Гугла, то запросы будут предлагать исключительно позицию Страуса.

И это еще не все. Хотя американская ассоциация педиатров в целом поддерживает Страуса, двое педиатров, Ден Трамбал и ДаБоуз Ревенел, внесли в это общее мнение раскол. Они приводят данные опроса более 100 американцев. В 4-х случаях из 5-ти опрашиваемые признали, что их шлепали в детстве — и выразили мнение, что им это пошло на пользу.

Конечно, такой опрос не может быть опровержением теории Страуса. Но в подкрепление своего мнения Трамбл и Ревенел предъявили дополнительные доводы:

(1) Взяв за основу работу Джона Лайонса, Рэйчел Андерсон и Дэвида Ларсона из Национального института исследований в области здравоохранения, авторы провели систематический обзор научной литературы, касающейся телесных наказаний. Они обнаружили, что 83 % из 132 статей, опубликованных в клинических и психосоциальных журналах, были просто мнением, поддерживающем позицию редактора. А редактор, как правило, был за Страуса. Обзоры и комментарии лишены новых эмпирических исследований. Кроме того, большинство эмпирических исследований были собраны методологически неверно, избирательно группируя последствия злоупотребления телесными наказаниями.

Исследования, собранные методологически более правильно, показали, что разницы между воспитанием при помощи шлепков и без шлепков практически нет. Очевидно, что нет и достаточных доказательств, чтобы осудить родительские шлепки и достаточных доказательств, и оправдать правильное использование этого вида воздействия.

(2) Вера в то, что «порка учит бить» за последнее десятилетие приобрела популярность, но тоже не поддерживается объективными доказательствами. Следует проводить различие между битьем и шлепками. Способность ребенка различать битье и дисциплинарные шлепки во многом зависит от родительского отношения к процедуре. В медицинской литературе не существует никаких доказательств того, что мягкие шлепки по ягодицам непослушного ребенка любящим родителем учат ребенка агрессивному поведению. Таким образом, более важным вопросом представляется, как именно и в каких случаях используется порка, а не один только факт ее использования.

(3) Многие противники шлепанья детей утверждают, что порют ребенка только те, кто не может контролировать свои импульсы. Одно из исследований, опубликованное в журнале «Педиатрия», показывает, что большинство родителей, шлепающие детей, не делают это под влиянием одного только импульса. Они целенаправленно шлепают своих детей, веря в эффективность такого воздействия. Исследование показало, что нет существенной корреляции между частотой порки и гневом матерей.

(4) Реактивное, импульсивное шлепанье из-за потери контроля над гневом — безусловно, неверный путь воспитания, и не оправдывает телесное наказание. Но ликвидация всех видов телесных наказаний в семье не исправит все неблагоприятные жизненные сценарии выросших детей, и даже может привести к увеличению проблем. Многие родители, отказавшись от шлепков, склонны использовать более дисфункицональные методы воздействия на ребенка – упрашивание, подкуп, потакание поведению и т.п. Это в итоге наносит больше вреда, чем пользы. Не все родители готовы и имеют возможность вкладывать большое количество времени на решение иногда элементарных бытовых вопросов со своим чадом и идут на «быстрые способы», которые как раз и оказываются дисфункциональными.

(5) Любая дисциплинарная мера, физическая, словесная или эмоциональная, доведенная до крайности, может нанести вред ребенку. Практика родителей чрезмерно ругать ребенка и ситуация, в которой его ругает только один из родителей, наносит ребенку эмоциональный вред. Чрезмерное использование изоляции (тайм-аут) на необоснованно длительные периоды времени может унижать ребенка и разрушать эффективность этой меры. Очевидно, что чрезмерное или неизбирательное физическое наказание является вредным и оскорбительным. Тем не менее, управляемый и ситуационно обусловленный шлепок не является слишком вредной мерой.

(6) Все виды наказания первоначально вызывают разочарование и гнев ребенка. Усиление этого гнева зависит, прежде всего, от отношения родителей во время и после дисциплинарных воздействия, и способ его применения. Любая форма наказания родителей в целях возмездия, а не в целях коррекции, может вызвать гнев и возмущение у ребенка. На самом деле, шлепок может остановить нарастание гнева непослушного чада и быстрее восстановит отношения между родителем и ребенком. Использование термина «насилие» в отношении шлепков лишь углубляет терминологическую путаницу.

(7) Власть и контроль над ребенком порой необходимы для обеспечения безопасности, здоровья и правильного поведения. Классические исследования по уходу за ребенком показали, что определенная степень власти, проявляемой родителями, и жесткий контроль, имеют важное значение для его оптимального воспитания. Когда такая власть родителей проявляется в контексте любви и в интересах ребенка, то ребенок не будет воспринимать это как запугивание или унижение.

(8) Наказание шлепком — не является «насилием» по определению («применение физического воздействия для того, чтобы ранить или совершить насильственные действия над ребенком физического характера»). Почему авторы, выступающие против порки, никогда не проводят различия между физическим насилием и мягким шлепком? Отсутствие этой разницы в их текстах позволяет предположить, что авторы используют эту ситуацию в пропагандистских целях, а не для прояснения вопросов.

Резюме

​Таким образом, очевидно, что пока нет единого мнения о том, как должен воспитываться ребенок, и что принесет ему в случае шлепанья пользу, а что — вред. По этой причине каждый родитель должен ориентироваться на то, как он видит воспитание, и что будет полезно ребенку.

Действительно, существуют сложные и легкие дети. Некоторые легко включаются в обсуждение, другим обсуждение совершенно неважно, и они к нему не прислушиваются. Противники шлепков должны обращать внимание на то, какие именно методы они используют в качестве «ненасильственного воспитания». Не являются ли они дисфункциональными? Те же, кто считает, что от шлепка по попе ничего плохого не выйдет, должны обращать внимание, не шлепают ли они ребенка на пике своих эмоций, связанных с фрустрацией.