Материнство как условие для развития ребенка

Материнство как обеспечение условий для развития ребенка

В этих исследованиях материнство рассматривается в контексте материнско-детского взаимодействия. Основной ход рассуждений в постановке целей работ и интерпретации получаемых данных — от задач воспитания ребенка к особенностям матери. Выделяются материнские качества и характеристики материнского поведения, а также их культурные, социальные, эволюционные, физиологические и психологические основы. Все это часто рассматривается в аспекте определенного возраста ребенка, в результате чего сами материнские качества и функции, анализируемые в разных работах, не всегда легко сопоставить между собой. В исследованиях, проводимых с этих позиций, можно выделить несколько направлений.

Культурно-исторические аспекты материнства.

В современных исследованиях институт материнства рассматривается как исторически обусловленный, изменяющий свое содержание от эпохи к эпохе [И. Кон, М. Мид, Е. Badinter, R. Gelles, D. Jil, В. Kornel и другие]. Однако имеется значительное разнообразие во взглядах по ключевым аспектам этой проблемы. Культурные и исторические аспекты материнства проанализированы в диссертационном исследовании М. С. Радионовой.

Работы М. Мид показали, что материнская забота и привязанность к ребенку настолько глубоко заложены в реальных биологических условиях зачатия и вынашивания, родов и кормления грудью, что только сложные социальные установки могут полностью подавить их. Женщины по самой своей природе являются матерями, разве, что их специально будут учить отрицанию своих детородных качеств: «Общество должно исказить их самосознание, извратить врожденные закономерности их развития, совершить целый ряд надругательств над ними при их воспитании, чтобы они перестали желать заботиться о своем ребенке, по крайней мере в течение нескольких лет, ибо они уже кормили его в течение девяти месяцев в надежном убежище своих тел» [М. Мид, 1989, с. 3]. Там, где беременность наказывается социальным неодобрением и наносит оскорбление супружеским чувствам, женщины могут идти на все, чтобы не рожать детей. Если женское чувство адекватности своей половой роли грубо искажено, если роды скрыты наркозом, мешающим женщине осознать, что она родила ребенка, а кормление грудью заменено искусственным кормлением по педиатрическим рецептам, то в этих условиях обнаруживается значительное нарушение материнских чувств. Кросс-культурные исследования [И. Кон, М. Мид, М. Е. Lamb, К. McCartney, D. Phillips и другие] свидетельствуют, что там, где люди превыше всего ценят социальный ранг, женщина может задушить своего ребенка собственными руками. Это делали некоторые женщины Таити, а также некоторые индианки из племени натчез, когда детоубийство могло повысить их социальное положение. М. Мид проводит параллели между «примитивными» и «развитыми» цивилизациями в том, как происходит подавление естественных материнских чувств. Ее наблюдения показывают, что там, где общество чрезвычайно высоко ставит принцип законнорожденности, мать незаконнорожденного ребенка может бросить его или убить.

Другую крайнюю социоцентристскую позицию занимает Элизабет Бадинтер [цит. по М. С. Радионовой, 1997]. Проследив историю материнских установок на протяжении четырех столетий (с XVII до XX в.), она пришла к выводу, что «материнский инстинкт — это миф». Она не обнаружила никакого всеобщего и необходимого поведения матери, а напротив — чрезвычайную изменчивость ее чувств в зависимости от ее культуры, амбиций или фрустраций. Материнская любовь — это понятие, которое не просто эволюционирует, но наполняется в различные периоды истории различным содержанием. Исследовательница рассматривает во взаимосвязи три главные социальные женские роли: матери, жены и свободно реализующейся женщины. Она полагает, что в различные эпохи та или иная из этих ролей становилась главенствующей. Э. Бадинтер указала на связь между общественными потребностями и мерой материнской ответственности за рождение ребенка: «Женщина становится лучшей или худшей матерью в зависимости от того, ценится или же обесценивается в обществе материнство». Она проанализировала динамику материнских установок на протяжении нескольких веков во Франции и пришла к выводу, что до конца XVIII в. материнская любовь была делом индивидуального усмотрения, случайным явлением. В те времена репродуктивная функция женщины воспринималась лишь как рядовая, ничем не выделяющаяся, часть ее обязанностей в семье, ничуть не более важная, чем участие женщины в семейном производстве. Однако, при отсутствии или малой эффективности контроля рождаемости репродукция оставалась неотъемлемой стороной жизни почти всякой женщины. Ценность ребенка определялась его сословным положением, порядком рождения и полом (ценился прежде всего законнорожденный мальчик и первенец), а отнюдь не личными качествами.

Расхожим являлось спокойное отношение к гибели ребенка: «Бог дал, Бог и взял», «в мире ином ему будет лучше». При появлении нежеланных и внебрачных младенцев был распространен так называемый «закамуфлированный инфантицид» — практика несчастных случаев или же подбрасывания новорожденных в чужие дома.

Инфантицид предпочитался искусственным родам из-за большой токсичности абортивных веществ. В целом общество было безразлично к фактам исчезновения, внезапной болезни и гибели детей. К. Боннэ, прослеживая историю социального сиротства, утверждает, что между проявлением инфантицидов и отказом от ребенка имеется глубокая связь. В зависимости от того, за какую форму отказа от материнства общество могло законодательно меньше покарать, та и проявляется в большей степени.

Трансформации в общественном сознании подвергались не только материнские установки, но и образ ребенка. Л. Стоун выявил четыре альтернативных образа новорожденного ребенка в европейской культуре: 1) традиционно-христианский, предполагающий, что новорожденный несет на себе печать первородного греха и спасти его может только беспощадное подавление воли, подчинение родителям и духовным пастырям; 2) социально-педагогический детерминизм, согласно которому ребенок по природе своей не склонен ни к добру, ни ко злу, а представляет собой tabula rasa, на которой общество и воспитатель могут написать что угодно; 3) природный детерминизм, по которому характер и возможности ребенка предопределены до его рождения; 4) утопически-гуманистический взгляд, утверждающий, что ребенок рождается хорошим и добрым и портится только под влиянием общества.

Во второй половине XX в. вновь отчетливо проявились тенденции, враждебные «детоцентризму». Социально-политическая эмансипация женщин и все более широкое вовлечение их в общественное производство делает их семейные роли, включая материнство, не столь всеобъемлющими и, возможно, менее значимыми для них. Самоуважение женщины имеет, кроме материнства, многие другие основания — профессиональные достижения, социальную независимость, самостоятельно достигнутое, а не приобретенное благодаря замужеству общественное положение. Некоторые традиционно-материнские функции в институте семьи принимают на себя общественные институты и профессионалы (врачи, воспитатели, специализированные общественные учреждения и пр.). Это не отменяет ценности материнской любви и потребности в ней, но существенно изменяет характер материнского поведения [Е. Badinter], Как пишет историк Ф. Ариес, в последние десятилетия изменился образ ребенка в общественном европейском сознании: он стал мыслиться как докучливое, ненужное создание, которое стараются «отодвинуть» даже чисто физически, уменьшая количество и качество телесного контакта, делая воспитание ребенка подобным технологическому процессу. Спад рождаемости связан с боязнью будущего, ростом мотивации личностного развития, желанием утвердить свое место в жизни, свою индивидуальность, иметь устойчивое социальное положение раньше, чем посвятить себя заботе о детях [Ph. Aries].

Исследования разных культурных вариантов материнства в современном обществе также свидетельствуют о влиянии имеющихся моделей семьи, детства и ценностей, принятых в данной культуре, на материнское поведение и переживания женщины [М. L. Grossman, G. F. D. Louis and Е. Margolis, A. Phoenix at all]. Большой интерес представляет приведенное в этих работах сравнение распределения материнских функций в разных культурах, материнского поведения и отношения к ребенку, которые обеспечивают формирование необходимых в данной культуре личностных качеств (например, особенности когнитивной и эмоциональной сферы, качества привязанности, особенностей переживания успеха и неудачи в достижении цели).

Таким образом, материнство — это одна из социальных женских ролей, поэтому даже если потребность быть матерью и заложена в женской природе, общественные нормы и ценности оказывают определяющее влияние на проявления материнского отношения. Понятие «нормы материнского отношения» не является постоянным, так как содержание материнских установок меняется от эпохи к эпохе. Той или иной социальной установке соответствует определенный образ ребенка. Откло-

ю няющиеся проявления материнского отношения существовали всегда, но они могли носить более скрытые или открытые формы и сопровождаться большим или меньшим чувством вины в зависимости от общественного отношения к этим актам.

Источник

Формирование материнства в современных условиях.

В исследовании Г.Г. Филипповой материнство рассматривается как системное образование, включающее потребности, ценности, мотивы и способы их реализации. Автор относит материнство к числу базовых потребностей, удовлетворение которых обеспечивает продолжение рода (половая потребность и потребность в заботе о потомстве).

Сочетание потребностей и ценностей формируют мотивацию к деторождению и установки в поведении матери. Мотивационная сфера человека, пишет Р.К. Махмутова, вмещая в себя и изначально биологические (потребности, инстинкты), и социальные (цели-ценности) образования, выполняет побудительную функцию в жизни человека. Мотивация материнства – это система факторов, вызывающих активность организма и определяющих направленность поведения женщины-матери. Сюда включаются как биологические, так и социальные образования. Поведение женщины, с одной стороны, генетически детерминировано инстинктивной тенденцией актуализировать в наиболее возможной степени свои индивидные способности, свою Природу в мире. С другой стороны, становление материнства находится под влиянием социальной среды, реализуя себя через систему индивидуальных ценностей. Система ценностей отдельной женщины зависит от её возрастных, половых и психологических особенностей, социального, экономического, политического, профессионального, национального, этнического статуса.

Репродуктивные мотивы представляют собой психическое состояние личности, побуждающее индивида к достижению разного рода личных целей через рождение определенного количества детей. Репродуктивный мотив характеризует личностный смысл появления на свет ребенка любой очередности. Дети при этом оказываются средством достижения тех или иных целей. Репродуктивные мотивы (или мотивы рождаемости) подразделяются на экономические, социальные и психологические.

Экономические мотивы рождения детей побуждают к рождению того или иного числа детей благодаря тому, что через это событие достигаются определенные экономические цели: стремление приобрести какие-то материальные выгоды или повысить (сохранить) экономический статус.

Социальные мотивы побуждают к рождению определенного числа детей в пределах бытующих социокультурных норм детности и являются индивидуальной реакцией на эти нормы.

Психологические мотивы — через рождение определенного числа детей достигаются какие-либо сугубо личностные, внутренние цели личности.

Мотивация деторождения у части женщин является не столько реализацией материнского чувства, сколько способом выхода из субъективно трудной жизненной ситуации (одиночество, невостребованность чувств, отсутствие брака), реализации потребности быть любимой, в ряде случаев — способом получения социальных льгот (жилплощадь). В таких случаях можно говорить об извлечении из рождения ребенка «вторичной выгоды» или неспособности адекватно разрешить свою жизненную ситуацию.

По мнению А.И. Захарова, беременность обусловлена инстинктом материнства и ее главной целью является продолжение рода. Автор выделяет следующие факторы, способствующие возникновению и проявлению инстинкта материнства в виде последующей заботы о детях и любви к ним:

прообраз материнства. Выраженность инстинкта у прародителей и родителей;
желание иметь детей, установка на них;
положительный отклик на наступление беременности;
нежность к зарождающейся жизни (первое шевеление плода создает ощущение сопричастности);
чувство жалости и сострадания к ребенку (первый крик новорожденного вызывает чувство радости и желание помочь ребенку);
чувство близости с ребенком (первое прикладывание к груди — опыт, соучастия в жизни ребенка);
эмоциональная отзывчивость матери (улыбка ребенка в ответ на доброжелательное, любящее отношение родителей).

Наличие этих факторов является условием адекватного формирования чувства материнства и эмоционального контакта с ребенком.

Г.Г. Филиппова выделяет девять периодов развития материнской сферы:

идентификация беременности. Этот период в большинстве случаев непосредственно связан с осознанием факта беременности. Переживание идентификации беременности не влияет на дальнейшее развитие материнства, а отражает «стартовое» содержание материнской сферы;
период до начала ощущения шевеления. Сниженная общая активность, характерная для этого периода имеет адаптивное значение. В это время происходит ограничение контактов с внешним миром, что способствует сохранению беременности и развитию плода;
появление и стабилизация ощущений шевеления ребенка. Этот период является наиболее благоприятным для физического и эмоционального состояния матери. Женщина уже свыклась с фактом беременности. В этот период многие женщины отмечают изменение интересов, концентрацию на задачах беременности и послеродового периода, подготовке к родам;
третий триместр беременности. Этот период и с медицинской и с психологической точек зрения считается самым сложным. У женщины несколько ухудшается самочувствие, она быстро устает, снижается интерес ко всему, не связанному с ребенком;
предродовой период. В это время ограничена активность и способность резкого эмоционального реагирования. У женщины снижается страх перед родами;
роды и послеродовой период. Происходит образование эмоциональной связи между матерью и ребенком;
новорожденность. Обеспечивается концентрация всей жизни матери на ребенке и на своих переживаниях;
совместно — раздельная деятельность матери с ребенком. В этот период у матери уже есть определенный стиль эмоционального сопровождения взаимодействия с ребенком. При благоприятных условиях само развитие ребенка обеспечивает перевод интереса матери с переживаний от контакта с ним на удовольствие от результатов его активности;
возникновение интереса к ребенку как к личности. В первое полугодие второго года жизни ребенка происходит изменение формы привязанности. Это связанно с необходимостью нового отношения матери к его активности, сочетанию обеспечения безопасности и самостоятельности.

На основании исследований по биологии и психологии материнства Г. Г. Филиппова выделяет шесть этапов онтогенеза материнской сферы, определяющих становление материнской позиции женщины и ее психологическую готовность к реализации родительской функции.

Первый этап — взаимодействие с собственной матерью — начинается с внутриутробного развития и продолжается всю жизнь, выступая в качественно новых формах на каждой стадии онтогенеза. Он определяет формирование ценностной и эмоциональной основы материнского поведения. Мать выступает для девочки значимой фигурой, кристаллизующей в себе образ материнства, посредником между ней, девочкой, и социокультурной практикой материнства. Опыт взаимодействия с матерью является основой формирования собственной материнской идентичности женщины. Ценностное отношение матери к дочери определяет у той формирование ценностного отношения к собственному ребенку.

Второй этап — игровой — обеспечивает ориентировку девочки в содержании материнской роли в условиях наглядного моделирования в сюжетно-ролевой игре. Игра «в семью» и «дочки-матери» открывает для ребенка возможности экспериментирования в области материнского поведения, формирования устойчивого образа-эталона материнской роли. Куклы как отобразительные игрушки и игра в семью являлись важным элементом социализации в подготовке ребенка к будущей семейной жизни.

Третий этап — нянченье (от 4-5 до 12 лет) как привлечение девочки к реальному уходу за младенцем и его воспитанию. Нянченье в современной семье более связано с рождением второго ребенка и включением старшего в процесс воспитания малыша. В нянченье Г.Г. Филиппова выделяет два периода. Содержанием первого является налаживание эмоционально- личностного общения с младенцами первых шести месяцев жизни. Второй период предполагает осуществление ухода старшего ребенка за младшим, овладение инструментальной его стороной. Здесь формируется индивидуальный стиль эмоционального сопровождения ухода за младенцем.

Четвертый этап — дифференциация мотивационных основ материнской и половой сфер — приходится на период полового созревания. Главной задачей этого этапа становится интеграция ценностей половой жизни и материнства на основе их первоначального разделения. Психологические проблемы связи рождения ребенка и собственно сексуальных отношений, в частности внебрачной беременности и воспитания ребенка, предохранения от беременности и ее планирования, определяют развитие мотивационной и ценностно-смысловой сферы материнства.

Пятый этап — взаимодействие с собственным ребенком — включает несколько периодов, определяющих формирование материнской позиции в период беременности и ожидания ребенка и в период ухода за младенцем и его воспитания.

Шестой этап — это формирование привязанности и любви к ребенку как к личности (начиная с раннего возраста). На этом этапе происходит развитие отношения матери к ребенку в направлении преодоления симбиотического типа отношений и дифференциации границ «Я» — «ребенок».

Все эти этапы имеют разные возрастные границы и разную роль в возникновении и развитии содержаний всех блоков материнской потребностно-мотивационной сферы. Например, первый этап (взаимодействие с собственной матерью) для человека охватывает практически всю жизнь, включая не только ранний онтогенез, отношения с матерью в процессе взросления и воспитания собственного ребенка, но и влияние образа матери на материнскую сферу женщины до конца ее жизни.

Р.В. Овчарова описала факторы, влияющие на формирование материнства, которые иерархически организованы и представлены на нескольких уровнях: макроуровень – уровень общества; мезоуровень – уровень родительской семьи; микроуровень – уровень собственной семьи; уровень конкретной личности.

Макроуровень. Сюда входят различные общественные нормы, стереотипы «хорошей матери», установки «как надо» и самое важное, под влиянием чего формируется все перечисленное, — это общественные, экономические и культурные отношения. Любые изменения в данных формациях непременно сказываются на модели материнства в целом. Это не отменяет ценности материнской любви и потребности в ней, но существенно меняет характер материнского поведения.

Мезоуровень. На формирование ролевых основ девочки большое влияние играет отсутствие отца, низкий материальный достаток, невысокий культурный уровень, что в конечном итоге негативно сказывается на качестве ее будущего материнства. Не менее важным является взаимодействие с собственной матерью. Наиболее значимым является младенческий и ранний возраст, так как этот период жизни сам по себе является сенситивным для формирования базовых основ личности и отношения к миру. Большое значение в формировании эффективного материнского поведения отводится феномену привязанности матери и ребенка. Отмечено, что глубокие внутренние конфликты, коренящиеся в детстве, мешают возникновению у матерей привязанности к ребенку. Не имеющие опыта подлинной близости с собственной матерью они и в своей жизни воплощают подобную модель отношений с другими (Шнейдер Л.Б.).

На мезоуровне имеют место такие этапы формирования материнства как игровая деятельность и процесс нянчанья. Так в сюжетно-ролевых играх «дочки-матери» и «семья» происходит конкретизация и развитие некоторых компонентов материнской сферы. Важно отметить, что в игре с куклой участвует и отношение взрослых, как к самим куклам, так и к играм девочки. От него во многом могут зависеть взгляды ребенка на роль матери и собственное отношение к ней. В процессе нянчанья у девочки появляется интерес к ребенку и положительное эмоциональное отношение. Особенности взаимодействия с младенцами, содержание субъективного опыта и его роль в развитии материнской сферы недостаточно изучены.

Микроуровень. Этот уровень характеризуется взаимодействием с собственным ребенком. Он является необыкновенно сложным для развития всех блоков материнской сферы. В нем можно выделить несколько самостоятельных периодов. Часть из них (беременность, роды, период грудного вскармливания ребенка) обеспечена эволюционными психофизиологическими, в том числе и гормональными, механизмами регуляции.

Уровень конкретной личности. Этот уровень включает в себя личностные характеристики женщины, ее ценности и жизненные установки, которые могут в значительной мере повлиять на формирование материнской роли, порой даже вразрез с общественными традициями.

Таким образом, описанные выше уровни и входящие в них компоненты во многом определяют формирование материнских установок и материнского поведения в целом. Однако протекание процессов, характерных для каждого уровня, зависит от многих внешних факторов, и в частности от влияния сформировавшихся сценариев детско-родительских отношений, воспроизводящихся в поколениях

Источник