Юнг о развитии ребенка

К. Г. Юнг — швейцарский психиатр, основоположник аналитической психологии. Его основным интересом была индивидуация, т.е. реализация личностью собственного пути в процессе жизни. В этом контексте внутренний ребенок во взрослом и анализ детского прошлого имел второстепенное значение. Однако Юнг затрагивал в своих работах тему ребенка, переплетение переживаний детей и их родителей, исследовал архетип ребенка.

До того, как детский анализ сформировался в отдельное направление, в аналитической среде преобладала точка зрения, согласно которой ребенок до определенного возраста является в большей степени бессознательным. Исходя из этого одной из важнейших функций родителей, особенно матери, была защита ребенка от подавляющей силы бессознательного, пока его Эго не окрепнет в достаточной степени. Принято считать, что Юнг в своих работах не касался психоанализа детей и даже высказывался о том, что аналитический процесс не полезен для ребенка. Однако это не совсем так. Юнг действительно рекомендовал ограничиться анализом родителей в случае трудностей у детей. Но за этим замечанием несложно разглядеть идею о встроенность ребенка в семейную систему. Он писал: «У детей своеобразная психология. Как его тело в эмбриональный период представляет собой часть материнского тела, так и его психика в течение многих лет является частью духовной атмосферы родителей. Это объясняет, почему многие детские неврозы — это по сути своей скорее симптомы духовного состояния родителей, нежели собственное заболевание ребенка. Психика детей лишь отчасти принадлежит им самим — по большей части она все еще зависит от психики родителей»[1].

Дети, в свою очередь, также влияют на родителей уже своим появлением на свет, собственным характером и особенностями развития. Положение о взаимовлиянии членов семьи друг на друга не получило у Юнга дальнейшего развития, но обозначило необходимость рассматривать симптом ребенка как симптом семьи в целом. К. Г. Юнг выдвинул ряд идей относительно особенностей детской психики. Эти идеи были развиты и значительно доработаны его главными последователями в области детского психоанализа — Э. Нойманном и М. Фордхамом. Парадоксальным образом во многом расходящиеся точки зрения обоих авторов на развитие родились из желания заполнить лакуны в теории Юнга. Позже мы рассмотрим основные идеи каждого из подходов, но сначала обратимся к положениям самого Юнга относительно развития психики в раннем возрасте.

С точки зрения аналитической психологии психика имеет следующую структуру: Эго, личное бессознательное и коллективное бессознательное. Последнее представляет собой вместилище знаний и переживаний, опыт, накопленный человечеством за всю его историю, а также источник ресурсов и возможностей исцеления. Это богатство человеческого опыта хранится в психике в виде первообразов — архетипов. Слой личного бессознательного увеличивается с течением жизни человека. Он содержит неразвившиеся желания и влечения, подавленные эмоции и переживания, а также воспоминания обо всем, что происходило в индивидуальном опыте. Эго, в свою очередь, — это комплекс, отвечающий за сознание, центр сознательной сферы. Эго постепенно формируется из островков психического опыта младенца в целостную структуру, которая связана с центральным архетипом коллективного бессознательного — Самостью. Самость является архетипом целостности, она несет в себе инстинктивные корни психики. Именно в этой части души заложены потенциал и ресурс каждой личности. Она говорит на языке образов и символов, который должно слышать Эго. Сновидения, сказки и истории, рисование, лепка, свободный танец и другие виды творчества — это способ оставаться в контакте с Самостью, даже когда сознание занято насущными проблемами и их решением. «Интуиция составляет основную форму реализации Самости. Реализация Эго осуществляется с помощью логических и дедуктивных процессов мышления»[2].

К. Г. Юнг утверждал, что в каждом человеке от рождения заложено нечто уникальное и неповторимое. Появляясь на свет, ребенок уже несет в себе зерно индивидуальности и постепенно раскрывает его, взрослея. Этот процесс реализации собственного уникального потенциала, движения к внутренней целостности, осуществляемый в психике человека в течение жизни, называется индивидуацией. Применительно к ребенку можно говорить об индивидуации как о дифференциации, т.е. выделении из коллективного психического, об осознании собственного я, об освобождении от давления общественного мнения и семейных ожиданий.

В работах Юнга идея изначальной индивидуальности ребенка существует параллельно с идеей его тотальной бессознательности от рождения. Па первый взгляд, это противоречие, однако оно отражает разные стороны психики младенца и показывает значимость семейного окружения для развития: «Ребенок, отдельный человек, должен установить определенные отношения с родителями, чтобы выжить, а они, в свою очередь, должны приспособиться к его индивидуальности».

Первостепенной по значимости фигурой для ребенка является мать. В свое время, постулируя особенную важность отношений ребенка и матери, Юнг был новатором. Он выделил несколько принципиальных моментов, окрашивающих детско-материнские отношения. Во-первых, кормление как инстинкт. Юнг подчеркивал особую значимость процессов кормления ребенка в первые годы жизни. В отличие от Фрейда, он настаивал на том, что эта область не связана с сексуальностью, а скорее соотносится с природными процессами роста и развития.

Во-вторых, потребность ребенка в отделении от матери, которая реализуется через борьбу. В процессе роста и развития ребенку становятся доступными и понятными все больше взрослых вещей и ситуаций, но при этом не менее привлекательна бессознательность слитости с матерью. Это обусловлено двойственностью человеческой природы: с одной стороны, в человеке заложены импульсы для роста, развития, отделения и индивидуации, а с другой — существует потребность в возвращении к истокам для обретения сил и нахождения ресурсов. Ребенку приходится преодолевать внутренние регрессивные силы, чтобы реализовать собственный потенциал. Отделение подразумевает также переход на новую стадию развития, когда необходимо разрабатывать новые способы действия, потому что прежде эффективные модели уже не дают желаемого результата. Ситуация осложняется, если имеет место неготовность матери предоставить ребенку больше свободы и самостоятельности, использование его в качестве стабилизатора собственного неустойчивого психологического состояния, а также для поддержания баланса в отношениях с супругом.

Безусловно, можно сделать вывод о том, что борьба в процессе отделения от матери осуществляется ребенком не только на внутреннем, но и на внешнем уровне. Для того чтобы отделение состоялось, ребенку необходимо вначале в полной мере прочувствовать слитость с матерью, прожить период «примитивной идентичности». Юнг вводит это понятие как сходство, основанное на первоначальной физической неразделенное™ матери и ребенка. Младенец еще совсем недавно был частью тела матери. Эта бессознательная идентичность сохраняется в течение некоторого времени после его появления на свет и фактического отделения.

Отношение матери и ребенка в период примитивной идентичности Юнг описывает как мистическое соучастие. Этот термин он позаимствовал у французского философа и антрополога Л. Леви-Брюля. Participation mystique, или мистическое соучастие, характеризуется особой связью матери и младенца, которая не ограничивается физической беспомощностью последнего. В таком виде отношений ребенок расценивается в большей степени как объект, а мать — как субъект. Особое чувствование друг друга оживляет их связь. При этом мать и ребенок становятся неразличимыми с точки зрения Эго субъекта.

Нельзя не отметить, что специфика детско-материнских отношений представлена в работах Юнга гораздо обширнее, чем отношения ребенка с отцом. При этом Юнг говорит об отце как о безусловно значимой фигуре, представляющей ценности, отличные от материнских. Еще до рождения ребенка отец поддерживает беременную жену, а позднее помогает ей осуществлять заботу о ребенке. Но это происходит иначе, чем у матери: у отца другой тембр голоса, манера держать на руках; мать некоторым образом меняется в его присутствии. Все это способствует внутренней дифференциации ребенка, усложнению картины мира, которая изначально опирается на взаимодействие с матерью. Но дело не только в том, что отец — другой человек для ребенка. Он олицетворяет духовный принцип в противоположность инстинктивному, вводит рациональное.