История развития ребенка книжка

Какими были первые книги? Из чего их делали?

Где зародилось книгоиздание?

Кто создал книгу в том виде, в каком мы привыкли её видеть?

Ответы на эти вопросы мы найдём в статье

«История развития книги: от истоков до наших дней».

Нас ждёт долгое путешествие в прошлое!

Как говорится, присаживайтесь поудобнее — поехали!

О происхождении книги нам подскажут её названия в разных языках. Латинское liberозначает «лыко», снятую с дерева кору, на которой делали всевозможные записи. Английское book восходит к слову «бук», одному из названий дерева: на севере Европы для письма использовались деревянные дощечки. Русское же слово «книга» родственно тюркскому «кюниг» или «кюин», происходящему от китайского «цзюань» — свиток. Китайцы раньше всех, еще во II веке нашей эры, научились делать из старых тряпок бумагу — главный материал для изготовления книг. В остальных цивилизованных странах в то время писали ещё по-старинке, на папирусе — высушенных и склеенных стеблях тростника.

Папирус

Для удобства хранения папирус сворачивали в свитки. Это и были первые книги; самая древняя из сохранившихся относится к правлению фараона Нефериркара, жившего за 2400 лет до нашей эры. Папирус был гораздо удобнее для сохранения информации, чем европейские дощечки, месопотамские глиняные таблички или пальмовые листья, на которых писали в Индии.

Европейские дощечки

Месопотамская глиняная табличка

«Книга» из пальмовых листьев

Однако производили его только в Египте, а в других странах ввиду редкости и дороговизны использовали только для записи важных государственных документов. В IX веке до н.э. купцы из финикийского города Библ начали экспорт папируса в Европу; об этом напоминает всем известное греческое слово «библией» — книга. Отсюда же и библиотека — собрание свитков. Таким хранилищем в итоге обзавёлся каждый уважающий себя античный город.

Александрийская библиотека

В самой знаменитой Александрийской библиотеке, созданной по приказу царя-библиофила Птолемея, насчитывалось будто бы 700 тысяч папирусных книг. Появились и личные библиотеки, где хранились уже не документы, а литература для чтения — поэзия, исторические и философские труды, а потом, в эпоху величия Рима, и романы. Само это слово означает «римский». Чтение среди граждан Рима стало очень популярным занятием. Люди читали везде — на прогулках в саду, на пирах, даже в банях. Понятно, что разворачивать длинные свитки было неудобно, и был придуман выход — нарезанные листки папируса стали сшивать в аккуратные книжечки в кожаном переплёте.

Такие книги — так называемые «кодексы» — со стихами известных поэтов римские аристократы дарили друг другу; быть может, уже тогда родилось выражение «книга- лучший подарок».

Распространение христианства дало новый толчок книжному делу. Каждый храм должен был иметь Священное Писание и сборники молитв, которые монахи начали переписывать в массовом порядке. Тогда же книга в переплёте окончательно вытеснила свиток. Точку в этом процессе поставили христиане, предавшие огню в III веке Александрийскую библиотеку с ее «богопротивными» свитками. То, что уцелело, два века спустя уничтожили завоеватели-арабы; по легенде их халиф Омар заявил:

«Если в этих книгах написано не то, что в Коране, они вредны, а если то же самое — они бесполезны».

После распада Римской империи папирус стал недоступен на Западе, и европейцам пришлось использовать новый, еще более дорогой материал — пергамент.

Его название произошло от города Пергам, где еще во II веке до нашей эры придумали делать записи на специально выделанной коже животных.

Пергамент был прочнее папируса, на нём можно было писать с обеих сторон, и не хрупким тростниковым стилем, а более прочными и удобными гусиными перьями. А в случае надобности можно было смыть прежний текст и написать новый. Делали пергамент не меньше двух недель — коровью, овечью или козью шкуру вымачивали в известковом растворе, шлифовали и выбеляли мелом. Хороший пергамент был почти таким же белым и гладким, как современная бумага, только гораздо тяжелее. Чтобы книга не рассыпалась, её сшивали и заключали в переплёт из деревянных дощечек, обтянутых кожей. На одну книгу уходили шесть-семь коровьих шкур, а самый лучший пергамент, велень, делали из кожи новорожденных телят.

Книги из пергамента

В Средние века производство книг сосредоточилось в монастырских скрипториях, где работало по 20-30 человек. Обычно самый грамотный из них читал книгу вслух, а остальные переписывали её с голоса. Было и разделение труда: одни монахи просто копировали тексты, другие переписывали наиболее важные книги каллиграфическим почерком. Производительность труда одного переписчика не превышала четырёх страниц в день.

«Этот труд тяжёл, — оставил один из монахов жалобу на полях переписанной им книги. — Он портит зрение, сгибает спину и заставляет болеть всё тело. Как моряк, наконец возвращающийся в порт, писарь с нетерпением ждёт момента, когда дойдёт до последней строчки».

Помимо переписчиков над книгами трудились и художники. Они рисовали красной краской буквы-инициалы в начале глав. Со временем в книгах появились причудливые орнаменты, миниатюры, виньетки, а порой и многоцветные листовые иллюстрации. Переплёты стали украшать тиснением или заключать в драгоценные оклады, усыпанные самоцветами. Эти роскошные «иллюминированные» рукописи стоили как хорошее стадо коров. Известен случай, когда герцог Бургундии отдал за одну такую книгу целый город.

Иллюминированные книги

До XII века скриптории тиражировали только духовную литературу, но популярность рыцарских романов заставила книгоделов переключиться на прозу, поэзию и исторические хроники. Тогда же книга вышла за порог монастырей: если прежде даже короли не умели читать, то теперь монархи стали собирать библиотеки. Французский король Филипп II Август обладал громадным по тем временам книжным собранием в 120 томов. Еще больше книг было в первых европейских университетах. Чтобы спасти драгоценные книги от расхищения, фолианты, которые и сами по себе весили нередко больше 10 кг, приковывали к столам массивными цепями. Спрос на книги стремительно рос пропорционально числу грамотных людей, но пергаментные издания по-прежнему оставались предметами роскоши. Всё изменилось, когда в Европу пришло китайское чудо — бумага.

Книга из бумаги

Изобретение бумаги приписывают китайцам. В 1957 году в северной провинции Китая Шэньси, в пещере Баоцяо, обнаружили гробницу, в которой были найдены обрывки бумаги. Установлено, что эта бумага изготовлена во II веке до нашей эры. Вначале сырьём для бумаги служили шёлковые обрезки, отходы коконов шелкопряда. Но этого материала было слишком мало, и для изготовления бумаги стали использовать особый вид крапивы – крапива коноплёвая. Но китайская бумага, изготовленная из крапивы, была не слишком качественной. Листы были шершавые, неровные, разной толщины. И китайцы не остановились на этом. Появилась бумага, так называемая сюаньчжи, известная своими высокими функциональными свойствами. Она была впервые изготовлена в Сюаньчэне (провинция Аньхуэй). Согласно сведениям исторических анналов, честь данного открытия принадлежит человеку по имени Цай Лунь, который жил во времена династии Восточная Хань (25 — 225 гг. н.э.). В качестве сырья он брал луб тутового дерева и довёл технологию выработки бумаги до совершенства.

Цай Лунь

Долгое время китайцы держали секрет изготовления бумаги в тайне. Но всё тайное когда-нибудь становится явным. Секрет изготовления стал известен миру.

История рассказывает, что произошло это не совсем красивым способом. Несколько китайцев, мастеров бумажного дела, попали в 751 году в плен к арабам и под пытками выдали свой секрет. Дело происходило в Туркестане, в котором не росло китайской крапивы. Для изготовления бумаги стали использовать тряпьё, которое перетирали в ступах, размешивали с водой и выливали в формы. Для склеивания стали использовать крахмал или желатин. От арабов секреты изготовления бумаги распространились и по остальным странам.

Скоро европейцы завели у себя фабрики, где специальными валиками раскатывали вываренную в громадном чане тряпичную массу в тонкие бумажные листы. И хотя первая бумага была не такой белой и красивой, как пергамент, зато стоила на порядок дешевле.

На Руси для фиксации информации использовали бересту, как дешёвый и легкий материал. Изготавливали бересту с верхней части коры берёзы. Затем её выпаривали в кипятке, благодаря чему она становилась гибкой и мягкой.

Берестяные грамоты

Берёзовая кора как материал для письма получила на Руси распространение не позднее первой четверти XI века и вышла из употребления в середине XV века в связи с распространением бумаги, которая именно около этого времени становится дешёвой. Береста рассматривалась как непрестижный материал для письма, непригодный для долгого хранения; её использовали в основном как материал для частной переписки и личных записей, а более ответственные письма и официальные документы писались, как правило, на пергаменте (бересте доверялись лишь их черновики).

Книгопечатание в Китае

В XIII веке произошла ещё одна техническая революция — появилось книгопечатание. Как и бумагу, его изобрели в Китае. Еще в VI веке терпеливые китайские мастера вырезали на деревянных досках целые страницы иероглифов, да ещё в зеркальном отражении. Но отпечатать с такой доски можно было лишь 50-60 оттисков — после этого дерево стиралось. В VII веке на смену резным деревянным буквам пришла печать книг с резных металлических матриц. Около 1045 года кузнец Би Шэн сделал новый шаг вперед: начал отливать иероглифы из металла — по другой версии, из фаянса — и собирать из них целые страницы для печати. Однако широкого распространения это изобретение не получило, и европейцы, по сути, открыли книгопечатание заново.

Иоганн Гутенберг

Это сделал около 1440 года знаменитый Иоганн Гутенберг, отливший целых пять комплектов металлических букв-литер разной величины. С их помощью была отпечатана тиражом 180 экземпляров знаменитая «Гутенбергова Библия» — частью на бумаге, частью на пергаменте. Деньги на это Гутенберг одолжил у богатого ростовщика Фуста, который в итоге не только разорил изобретателя, умершего в нищете, но и пытался присвоить славу первопечатника.

Метод Гутенберга был прост, как всё гениальное. Он вырезал из твердого металла зеркальные изображения букв (пунсоны), вдавливал их по очереди в медную пластинку и заливал получившийся текст расплавленным свинцом. Застывшая отливка покрывалась краской, и с неё на специальном станке делались оттиски — до полусотни в час.

Первая книга Гутенберга

Вначале книгопечатание утверждалось с трудом — против него восстали переписчики книг, которым грозила безработица. На Руси они сожгли мастерскую первопечатника Ивана Фёдорова, вынудив его бежать в Великое княжество Литовское.

Иван Фёдоров

Однако в итоге печатные книги победили — и не только из-за низкой цены. В XVI веке, когда в Европе бушевали религиозные войны, памфлеты против Папы Римского разлетались как горячие пирожки. Не меньшей популярностью пользовались и предсказания астрологов. Печатники штамповали всё это быстро и в большом количестве: альманахи Нострадамуса выходили невиданным прежде тиражом 40-50 тысяч. Охота к чтению обернулась неизбежным разнообразием книг. В эти годы начали свою карьеру первые профессиональные писатели. Тот же Нострадамус сочинял не только пророчества, но и трактаты по медицине, утопические романы и даже поваренные книги.

Нострадамус

На заре нового времени книжная индустрия выглядела уже почти так же, как в наши дни. В крупных городах размещались издательства, работавшие с разрешения властей и под контролем цензуры. Они обеспечивали работой гравёров иллюстраций, наборщиков, печатников, сшивателей переплётов. Число печатных изданий множилось: кроме привычных книг появились тоненькие брошюрки «на злобу дня», листовки с лубочными картинками и задорными стихами и даже карманные издания.

Книгопечатание увеличило тиражи книг в тысячи раз, и во столько же выросло число читателей. Возникли первые публичные библиотеки и книжные лавки, а шкафы с книгами появились не только во дворцах знати, но и в домах обычных, хотя и не бедных людей.

Энциклопедии стали «хитом продаж» XVIII-XIX веков, когда среди обывателей появилась похвальная мода на знания, а книгу вслед за Джонатаном Свифтом стали называть «дитя разума». Английская «Британника», французский «Лярусс», русский «Брокгауз и Ефрон» и другие составленные лучшими авторами своего времени энциклопедии внушали веру во всемогущество науки.

В те годы писатель и заядлый книголюб Шарль Нодье сказал: «Все книги пишутся и читаются ради одной из трех целей: объяснить мир, изменить его или убежать от него».

Третьей цели служили бесчисленные романы, ставшие самым популярным литературным жанром XIX века. Именно тогда родилась массовая литература, стоящая, как на трех китах, на детективе, фантастике и «розовых» дамских романах. Такие книги уже никто не стремился поставить на полку — прочитал и выбросил. Поэтому их делали дешевыми и недолговечными. В таких изданиях выходили не только бестселлеры, но и книги для самообразования, особенно популярные в предреволюционной России.

Книги XIX века

Однако книги были не только «одноразовыми». Иметь личную библиотеку по-прежнему считалось престижным, и никогда, пожалуй, книжное дело не достигало таких высот, как в XIX веке. Иллюстрации лучших художников, золотое тиснение на обложках, изысканные виньетки, невиданное разнообразие шрифтов, дорогая бумага.

Конечно, ничем хорошим такой декаданс кончиться не мог. В России Октябрьская революция временно покончила с искусством книги, сведя его к агитационным брошюрам на серой бумаге. Книжное дело спас Горький, который еще в юности покупал на заработанные гроши дешёвые издания классиков, а позже собрал замечательную библиотеку. Авторитет «Буревестника революции» помог понять, что хорошая книга не только та, в которой написаны полезные вещи, — книга должна быть ещё и красивой. Настоящими произведениями искусства были и многотомные издания классиков, и выпуски серии «Жизнь замечательных людей», тоже основанной Горьким. А уж детская книга советских времён вообще была лучшей в мире.

Книги советских времён

К тому же всё это издавалось невиданными прежде тиражами — 100 тысяч и больше, но и они не могли утолить книжный голод. Книги, особенно собрания сочинений и произведения модных иностранных авторов вроде Хемингуэя, были дефицитом и предметом гордости, выставляемым напоказ. К радости настоящих коллекционеров в СССР появилась целая отрасль книжного дела — миниатюрные книги. Рекорд долгое время принадлежал миниатюрному изданию «Кобзаря» Тараса Шевченко — эта книга имеет высоту 0,6 мм. Только недавно самой маленькой была признана детская книга «Малыш Тед из Репкиного города», созданная в США с помощью нано технологии. Книжка написана пучком ионов с помощью электронного микроскопа и имеет размер 0,07 на 0,1 мм. А вот самая большая книга в мире находится в России — это «Самая большая книга для малышей», выпущенная в 2004 году издательством «Ин». Её размеры — шесть на три метра.

Самая маленькая книга «Малыш Тед из Репкиного города» под микроскопом

Самая большая книга в мире «Самая большая книга для малышей»

В первой трети XX века на Западе случилась ещё одна книжная революция — на рынок ворвались дешёвые книги. Блестяще-яркие обложки оттеснили солидные «переплетные» издания на обочину. Последним волей-неволей пришлось подражать своим конкурентам и в смысле яркости, и по части рекламы. И хотя книги стали рекламироваться так же, как продукты питания, конкуренции не вышло: и массовая литература, и серьёзные книги пострадали от телевидения, отобравшего у них львиную долю поклонников. Если в 1937 году книги регулярно читали 45% американцев, то к 1979-му эта доля уменьшилась вдвое. В нашей, ещё недавно самой читающей, стране положение такое же, если не хуже — работающим читать некогда, а безработным постоянно дорожающие книги просто не по карману.

Сегодня каждый год в мире издаётся примерно 800 тысяч названий книг общим тиражом 7 миллиардов. Это в десятки раз больше, чем столетие назад, однако все наперебой твердят о кризисе книгоиздания. Причина — появление компьютера и Интернета, которые сделали большую часть содержащейся в книгах информации доступной в электронном виде.

Эксперты говорят о наступлении «постгутенберговской эпохи», но никто не знает ещё, к чему это приведёт. Хочется верить, что, даже если бумагу заменит экран монитора, читать люди не перестанут.

«Книги, — говорил Фрэнсис Бэкон, — корабли мысли, странствующие по волнам времени и бережно несущие свой драгоценный груз от поколения к поколению».

А как Вы думаете: какое будущее ждёт современную книгу?